Чего казахстанцам бояться больше – холодной зимы или очень горячего лета - ratel.kz

Чего казахстанцам бояться больше – холодной зимы или очень горячего лета - ratel.kz

https://ratel.kz/outlook/chego_kazahstantsam_bojatsja_bolshe_holodnoj_zimy_ili_ochen_gorjachego_leta

Что отечественные производители могут выпускать сами для энергетиков

Последние месяцы для казахстанской энергетики едва не стали "Судным днем": серия аварий на тепло- и электростанциях осени 2022 и зимы 2023, затронувшая даже энергетическую столицу Казахстана, Экибастуз, затем недавний обвал генерации в западных регионах страны. Это уже на фоне беспрецедентной жары. Теперь у потребителя есть выбор, чего бояться больше – холодной зимы или очень горячего лета, неработающих батарей или "не тянущих" кондиционеров. Не могу не признать, что шутка грустная…

Правительство отвечает на этот вызов так, как может – повышая тарифы. В рамках политики "Тариф в обмен на инвестиции". То, что делать надо было много лет назад, и это даже обсуждалось, но не делалось. Почему? Может, потому что, как все еще помнят, у нас раз в несколько лет проводились какие-нибудь досрочные выборы, а рост цифр в платежках для их триумфальных исходов не очень хороший фон? Так или иначе энергосистема чрезвычайно изношена, и теперь без роста тарифов уже не обойтись.

Но вот вопрос: где будет их предел? Во многом это зависит от цены того оборудования, которое будут ставить взамен изношенного. А где его брать? Импортировать? Это дорого, может быть, можно делать в Казахстане? Мы поговорили об этом с известным казахстанским экспертом в сфере машиностроения, членом правления Союза машиностроителей Казахстана Павлом БЕКЛЕМИШЕВЫМ.

Как прошлая зима все объяснила

- Павел Иннокентьевич, вы много лет говорили, что Казахстан не использует тот индустриальный потенциал в разных сферах машиностроения, который имеет. Вот, казалось бы, складываются условия для того, чтобы стало востребованным производство оборудования, машин, тех же труб… Что мы можем выпускать сами для энергетиков?

- За последние годы у нас так много декларировалось внимания к индустриальному развитию, и так мало делалось, что сейчас уже оценить отечественный потенциал крайне сложно. Даже по тем отраслям, которые как бы на виду, мы не можем подсчитать, что у нас есть, сколько людей где задействовано. Но есть отрасль, о которой даже на этом фоне практически ничего не говорится – это энергетическое машиностроение.

Надо сказать, что есть в стране машиностроение электротехническое, волею судьбы и в силу объективных предпосылок: еще в советские времена в Казахстане был трансформаторный завод в Кентау, еще несколько предприятий. Основаны они были здесь, потому что в Казахстане была сырьевая база для этой отрасли: медь, алюминий, черная сталь. Какие-то из былых производств уже не существуют, тем не менее есть холдинг "Алагеум электрик", почти в каждом областном центре есть предприятия, которые делают трансформаторные подстанции, которые, в силу габаритов, возить издалека не очень удобно. Есть кое-что "по мелочевке". Ну, то есть в сфере выпуска оборудования для транспортировки электроэнергии мы определенной базой располагаем. Но этого явно недостаточно, а минувшая зима показала, что проблемы не только с транспортировкой, но и выработкой, причем как электро-, так и теплоэнергии.

- На ваш взгляд, насколько серьезна ситуация в этой сфере? Можно ее модернизировать постепенно, "по капле", или все уже далеко зашло?

- Опять же, нет комплексной, достоверной информации. Но в силу того, что за последние тридцать лет новых станций строилось очень-очень мало, и помня масштабы аварий, можно предположить ответ. Вот МАЭК вырубился, но ведь недалеко от него есть довольно мощная электростанция в 315 мегаватт, построенная на территории Атырауского газохимического комплекса. Но почему-то и у них возникли проблемы, "выпали" из работы 130 мегаватт. Это серьезный удар по системе, когда сразу такая большая мощность выпадает. У нас практически все генерирующие мощности старые, оборудование на них стоит советское, российское и даже чаще украинское. Понятно, что сейчас ни России, ни Украине не до поставок оборудования для наших станций. Импортировать оборудование из западных стран невозможно, оно принципиально не стыкуется с тем, что у нас стоит. И, действительно, самое логичное, единственно правильное сегодня в Казахстане - это заняться энергетическим машиностроением. Я имею в виду оборудование для подготовки топлива на генерирующих станциях, для выработки электроэнергии и затем для транспортировки тепла. То есть по тем "болевым точкам", где у нас минувшей зимой возникли проблемы.

- Понимание этого есть на "уровне принятия решений"?

- Я расскажу вам историю, которая нынешнюю ситуацию очень ярко иллюстрирует. Мы подняли эту тему на Форуме машиностроителей Казахстана в мае этого года. Но никто из госорганов нас после этого не пригласил, не выслушал… Премьер-министр через некоторое время провел штатное совещание по подготовке к зиме, но вопросы - что мы можем делать в плане производства оборудования - там, как я понимаю, не звучали. Обычное строгое совещание, всё как всегда.

Как депутат в правительство писал

- Но даже если бы эта тема и рассматривалась на совещании, что это изменило бы? Новые станции за полгода не построить.

- Конечно нет, но хотя бы провести анализ наших возможностей. И потом, есть один отраслевой нюанс: у энергетиков, как правило, поставки оборудования сопровождаются и передачей паспортов, какой-то конструкторской документацией. То есть все это в Казахстане имеется, и "пальцем в небо" тыкать бы не пришлось, что-то из оборудования с опорой на эту документацию могли бы начать у себя делать. Госорганы оказались глухи, но на той панельной дискуссии, где об этом шла речь, модератором был депутат мажилиса Азат ПЕРУАШЕВ. К концу мая он подготовил письмо – депутатский запрос - на имя премьер-министра по этой теме, я участвовал в его редактировании.

- Каков результат? Не было?

- Результат был. Недавно звонит мне молодой человек – буквально, очень молодой! – из министерства индустрии и инфраструктурного развития и говорит: "Павел Иннокентьевич, мы с вами не знакомы, но у меня просьба! Помогите составить ответ на запрос депутата Перуашева". Классно – мне предлагают ответить на проблему, которую мы же и озвучили, обращаясь в правительство!

- Что вы ответили человеку из министерства?

- Рассказал ему историю появления этого запроса. Потом сказал, что раз он звонит мне, значит - так никто этой проблемой и не начал заниматься. И добавил: нам с вами повезло, вы живете в столице, я в Алматы, и мы с вами, как-то, худо-бедно, но следующую зиму, наверное, перезимуем. А вот жители многих других городов…

Я видел итоговый результат, тот ответ, который получил Азат Перуашев. Там есть про все – какие средства выделяются на перерабатывающую промышленность, какие у нас замечательные успехи в развитии машиностроения. Причем перечислены предприятия, часть которых уже не существует. Только про энергетическое машиностроение там практически ничего нет. Вопрос-то в чем? У нас рассыпается вспомогательная инфраструктура электростанций, система генерации тепла. Просто потому что они старые, ремонтировались и обслуживались кое-как. И у Перуашева вопрос ставился конкретно: минувшая зима показала, что все плохо, внешняя ситуация становится сложнее, давайте подумаем, что мы сами можем делать с проблемным состоянием энергетической отрасли, когда до отопительного сезона осталось меньше пяти месяцев.

- Предположим, что госорганы все же обратят внимание на собственных производителей. Можно оценить, насколько широкую номенклатуру оборудования для энергетики можно производить в Казахстане? Тем более за оставшийся до отопительного сезона срок.

- Который теперь уже стал меньше на два месяца, чем когда отправлялось то письмо. Конечно, успеется не многое, хотя в нашей истории бывали примеры, когда в стрессовой ситуации за несколько месяцев даже крупные заводы не только перебрасывались на тысячи километров, но и начинали выпускать продукцию. И потом, в сегодняшней ситуации речь не идет о каких-то стартапах, технологических новациях, там много вполне привычных операций. У нас немало заводов и людей, которые могут сделать нормальные трубопроводы: взять трубу, приварить фланцы, поставить уплотнение. Поставить качественные, новые задвижки, шаровые краны… Обеспечить нормальную вентиляцию в помещениях, освещение. 

Многие производственники в Казахстане готовы и хотят этим заниматься. Но коммуникация между производством и государством почему-то всегда выглядит так: государство говорит: "Скажите, что вы можете, мы рассмотрим ваши предложения". А должно быть наоборот: оно через уполномоченные органы должно четко обозначать, что необходимо в первую очередь, во вторую, в третью. Министерство энергетики и "Самрук Энерго" должны сказать, что необходимо для решения надвигающейся проблемы, а министерство индустрии и инфраструктурного развития – донести это до производителей и начать с ними работать. У нас отсутствует постановка задачи, а в основе любой успешной работы лежит обмен информацией, с правильной стороны.

Как Кадыр Каркабатович комбайн сделал

- Я часто вспоминаю такую историю. В самом конце 1980-х было решено наладить в Казахстане выпуск силосоуборочного комбайна. Причем быстро. И покойный ныне Кадыр Каркабатович БАЙКЕНОВ, заместитель председателя Совета министров Казахской ССР, понимая, что на одном предприятии это сделать невозможно, раскидал заказы на детали и узлы по всей стране и собрал-таки комбайн! Вице-премьер в такой ситуации выступил в роли диспетчера и задачу выполнил.

- А давайте посмотрим на ситуацию иначе. Технические проблемы ведь могут накапливаться, накапливаться, и вроде вот-вот наступит предел, а он из года в год не наступает. Вот вы говорите об изношенности энергосистемы, о вероятных проблемах зимой, а если их не произойдет? Пронесет. Тогда вам скажут – ну, нагнетали вы, видите, более-менее все нормально и без экстренных мер.

- Если кризис энергосистемы не возникнет ближайшей зимой, это не значит, что его не будет потом. Мы же говорим об объективных вещах: наши станции старые, от этого не уйти.

- А качество? То оборудование, которое могут сегодня производить наши заводы, не будет соответствовать критериям давних эпох? А то придется через пару десятилетий начинать вновь волнообразную модернизацию.

- Может быть, но это обеспечит работоспособность станций и стабильность в ближайшее время. А потом будем думать и о передовых технологиях, и о зеленой энергетике. Кстати – хотя у нас современных станций в последние десятилетия построено крайне мало, но и к ним тоже есть вопросы. Ведь вся недавняя проблема с отключением электричества в западных регионах страны, которая ассоциируется с МАЭКом, началась с проблем на новой станции при газохимическом комплексе, где стоит эффективное "сименсовское" оборудование, есть современные системы защиты. И этот скачок привел к тому, что система посыпалась.Это летом было, а зимой ситуация в энергетике куда как более напряжена. Сейчас нужно работать над тем, чтобы опять не допустить размораживания городов.

А та проблема, о которой мы говорим - игнорирование собственного индустриального потенциала - существует и в контексте передовых энергетических направлений. Например, никто не задается вопросом, что мы можем сами здесь делать для ветровой и солнечной генерации электроэнергии? Все сориентировано на импорт. А мы могли бы как минимум выпускать мачты для ветровых установок. Есть три завода в Казахстане, которые могут это делать, и столько же - занимающихся стеклопластиком, а, значит - способны выпускать и лопасти для этих ветряков. Почему им никто не ставит такую задачу? Вы знаете, что в ряде случаев на наших ветростанциях применяются "бэушные", списанные лопасти? Везут к нам из других стран, вместо того чтобы утилизировать их там – это же дорого! Не могу оценить, в каком объеме, но практика такая есть.

Вот еще один пример: у нас много говорится о совместном с Германией проекте по производству зеленого водорода в Мангистауской области. Большая работа предстоит, понадобится много чего, в том числе, например, различной кабельной продукции, часть которой могли бы делать наши предприятия.

- А вообще, насколько широкую номенклатуру оборудования могли бы производить в Казахстане?

- Довольно обширную, даже в нынешнем, тяжелом нашем состоянии. Например, на уральском заводе "Металлист" сегодня могут ремонтировать турбины и компрессоры, и если ставить им задачу, то там способны освоить и их выпуск.

Некоторые наши заводы выпускали панели для тепловых станций, это серьезное оборудование. Правда, Петропавловский завод тяжелого машиностроения, который этим занимался, угробили, но есть несколько других производств.

- В Казахстане есть сырьевая база для выпуска такой продукции. А есть соответствующие производственные площади? И что с главной проблемой всех индустриальных проектов – с кадрами?

- Сырьевая база есть не на все, но так и во всех странах мира, чего нет, импортируют. Тут ничего сложного. Выпуск многих материалов можно у нас наладить, сырьё, как правило, есть. Но тут существует другая проблема: казахстанские сырьевики на экспорт поставляют свою продукцию дешевле, чем продают ее нашим товаропроизводителям. Разница порой двукратная. Эту тему президент ТОКАЕВ поднимал неоднократно в своих выступлениях.

Площадок производственных у нас хватает, даже с учетом деиндустриализации последних лет. Сложнее всего с кадрами. Найти инженерные кадры, а это штучный товар, сегодня можно, приглашая специалистов с тех же заводов Украины или России, что поставляли оборудование на наши электростанции. С квалифицированными рабочими ситуация плачевна. Но если не будет запроса на них со стороны производств, они и не появятся.

Вот когда вопросы – "а сможем ли мы?", "а есть ли у нас ресурсы?" в таких контекстах задают журналисты, это нормально. Плохо, когда ими не задаются госорганы, которые обязаны решать такие задачи.

P.S. Когда это интервью уже было готово, стало известно об аварии в энергосистеме Караганды.