04
Февраля
Когда начнется реальная борьба с коррупцией? /Дастан Елдес/ - Казак унi (Алматы)
Одной из главных преград для экономического, политического, культурного, научного развития Казахстана является коррупция, которая за годы независимости неуклонно растет, проникает во все сферы и создает угрозу для национальной безопасности. Мы чуть ли не с ностальгией вспоминаем советское время, когда было «все чинно, благородно» и руки и мысли чиновников были чище. Есть немало примеров, когда государства из-за коррупции теряют темпы экономического развития, страдают от засилья иностранных компаний, от социальных конфликтов вплоть до военных, как ныне в некоторых африканских странах. В этом плане особенно показательна история современной Украины, многие беды которой проистекали из-за безмерной коррумпированности прежнего руководства.
Безудержная коррупция в Казахстане
Конечно, любые рейтинги восприятия коррупции не передадут реальный масштаб этого явления. Тем не менее, многие из них показывают место Казахстана в группе самых коррумпированных стран мира. Например, в 2004 году известная компания Transparency International отвела Казахстану 122 место по уровню коррумпированности в списке из 146 стран. Общий балл Казахстана равнялся 2,2 из 10 возможных (балл ниже 3 обозначает «безудержную коррупцию»).
По официальной стратегии Казахстан стремился в число 50 наиболее конкурентоспособных стран мира, а ныне — в число 30. В это же время - в конце 2013 года — Казахстан занял 140 место из 175 возможных по уровню коррупции по версии Transparency International. Рейтинг свидетельствует о том, что борьба с коррупцией не дает результатов, хотя в последние годы разрабатывались новые госпрограммы. Украине накануне Майдана отвели 144 место. В Таможенном союзе в том году у союзников показатели лучше: у Беларуси - 123 место, у России -127.
– Конкурентоспособность и взяточничество — две вещи несовместимые: где есть условия для развития конкуренции, там не нуждаются в подкупе взятками, и наоборот, коррупция нередко на корню устраняет конкуренцию, особенно в нашей стране. Она проникла даже в различные детские конкурсы, школьные олимпиады, где первые места «покупные». В некоторых конкурсах — это уже целый бизнес: даже если ты на самом деле первый, должен за это платить.
Каждый человек от рождения имеет свое предназначение: общество и отдельный индивид будет успешным, самодостаточным, счастливым, если большинство людей найдут свое настоящее место в профессии, работе, жизни и государстве. У нас же нередко писатель работает чиновником, художник становится торговцем, ученый реализует себя в бизнесе, педагог уходит из школы и т.д. Еще Михаил Лермонтов писал: «Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума». Несомненно, мы потеряли много талантов; у нас не появились великие писатели, ученые, художники. И вместо творческих людей пришли неудачники, непрофессионалы, чиновники в «творческой шкуре», которые вершат нашими неразвитыми искусством, литературой, наукой.
В Казахстане сложилось «классическое» чиновничье государство, где мнения ученых, профессионалов, независимых экспертов не учитываются, игнорируются; нередко они не имеют доступа к широкой публике. Неудивительно, что засилье чиновников проникло и в творческие объединения. В силу непрофессионализма и коррупции многие начинания чиновников превращаются в простое отмывание денег. По этой же причине большинство государственных программ простаивают, не дают видимых результатов, а то и закрываются.
Карликовые памятники
В советское время художественный совет из известных профессионалов решал судьбу многих творческих работ на основе конкурса, а в той части, где необходима приемка работ, отвечала государственная приемная комиссия. Государственные премии, звания творцам также определяла авторитетная комиссия. По этой причине в кино, театре, монументальной скульптуре, живописи, мультипликации и т.д. была преграда для слабых работ и коррупции.
А ныне — полное раздолье для китча и халтуры. Как из-под земли вырастают памятники сомнительного художественного качества в районных центрах и аулах, по договоренности с местной властью ставят «родовые» памятники, «новые» казахи — своим родственникам, ставятся спектакли низкого художественного уровня, особенно в регионах, снимаются слабые фильмы, пишутся «дежурные» книги и т.д. К определенной дате появляются наспех изготовленные или написанные «датные произведения».
В таких специфических отраслях, где необходимо иметь не только специальное образование, но. эстетический вкус и чутье, нередко «правит бал» чиновник или ремесленник, приближенный к власти. Хотя судьбу произведений в творческой сфере должен решать независимый от властей художественный совет авторитетных профессионалов.
Наглядный пример современного «искусства» — скандальный памятник Абаю Кунанбаеву и Евгению Михаэлису в Усть-Каменогорске, демонтированный 24 июня 2014 года из-за критики общественности и СМИ.
Удивительны ответы местных властей. В акимате Усть-Каменогорска 23 июня сообщили, что памятник при установке не был принят на баланс городских властей, «в связи с тем, что были выявлены отклонения памятника Абаю — Михаэлису от первоначального варианта скульптурного произведения, мастера забрали его на доработку. Им дано дополнительное время для внесения корректив», «разработчикам никакие средства не выплачивались, так как работа еще не принята» (tengrinews.kz).
Из таких ответов следует: республиканский конкурс на этот памятник не проводился, конкурсные работы не были представлены (республиканскому) художественному совету (которого, кстати, и нет, а должен быть), государственная приемная комиссия не принимала памятник, который был установлен ночью (!). Работа была установлена, значит, принята акиматом, но это отрицается. Так, под покровом ночи появляются «темные» памятники в областных центрах, а какие «произведения» ставятся в районных центрах, ведают только чиновники, ибо это не в компетенции худсоветов и не известны общественности.
Кстати, первоначальный эскизный вариант памятника Абаю и Михаэлису уже отличался несоблюдением пропорции частей тела персонажей: короткие нижние конечности, большие — верхние, крупные головы, которые не увидели по вышеуказанным причинам ни исполнители, ни заказчики. Недаром из-за непропорциональных размеров местные жители назвали фигуры «карликами».
Коррупция - национальная идея?
Недавно разразился характерный для нашей страны банковский скандал: была уволена из Евразийского банка руководитель среднего звена Татьяна Бурнакина, подданная РФ, за интервью одному изданию, где поведала о «национальных» недостатках и «схемах» работы «евразийцев».
И так происходит во всех отраслях: как только какой-нибудь сотрудник заявит о непрофессионализме, мошенничестве или коррупции, то сразу же обвиняется в нарушении корпоративной этики и изгоняется из организации. Осенью была уволена директор одной из алматинских школ, которая поведала о «сотовой» особенности сдачи ЕНТ и других недостатках средней школы. При этом редко проводят внутренние расследования по фактам непрофессионализма кадров: ведь большинство устроились на работу по знакомству, по звонку родственников или путем дачи взяток.
Британский журналист, специализирующийся на тематике финансовых преступлений и коррупции, Ник Кочан в интервью Азаттыку очень точно обозначил «национальные особенности» коррупции: «Коррупция есть всюду. Но думаю, что здесь она наиболее вопиющая, потому что речь идет о политике и бизнесе в Казахстане. В Великобритании речь идет больше о бизнесе, например, директора выплачивают друг другу огромные заработные платы. Это не полная прозрачность, но это влияет лишь на компании».
Иными словами, коррупция в нашей стране имеет системный характер. Например, в Алматы, чтобы устроить ребенка в детский сад, надо платить в «фонд» садика круглую сумму. Об этом все знают, но не было случая привлечения заведующего какого-либо садика к ответственности. Такая же ситуация и в среднем образовании - надо платить в «фонд», чтобы ребенок учился в хорошей школе. За взяточничество в высшей школе, за редким исключением, не привлекался ни один ректор, хотя это стало притчей во языцех с «официальными» таксами за определенные услуги.
В Казахстане коррупция процветает, потому что действуют неэффективные законы, скрытые «схемы», раздутый госаппарат, закрываются СМИ антикоррупционной направленности, а экономика уходит в «тень». Соответственно, для выхода из коррупционной системы нужны независимые суды, свободные и многочисленные СМИ, прозрачные договоры, особенно в нефтяной сфере, политическая конкуренция, подотчетность и прозрачность государственных органов и т.д., чего у нас пока нет.
К тому же есть немало стран, у которых можно перенять готовый опыт по искоренению коррупции, например, в том же Сингапуре. Там было ужесточено законодательство, повышена независимость судебной системы (с высокой зарплатой и привилегированным статусом судей), введены экономические санкции за дачу взятки или отказ от участия в антикоррупционных расследованиях, а также предприняты жесткие акции вплоть до поголовного увольнения сотрудников таможни и других госслужб. Кстати, таким же образом в Грузии победили взяточничество среди дорожных полицейских.
В последнее время наши партии активизировали свои усилия в плане борьбы с коррупцией. Например, партия «Ак жол» предложила провести деофшоризацию национальной экономики, создать законодательные препятствия для вывода за рубеж финансовых средств, полученных незаконным путем, ввести запрет на владение банковскими счетами в офшорных зонах для руководителей госорганов, национальных компаний и т.д.
Если не начнется реальная борьба с коррупцией, особенно среди крупных должностных лиц, то взяточничество грозит стать национальной идеей и войти в «кровь и пот»: ныне большая часть молодежи мечтает о карьере госслужащего. В этом случае будущее нашей страны туманно, ибо в развитых странах, как правило, низкий уровень этой социальной болезни.
А пока, как сказал Григорий Марченко, «у нас за бешбармаком можно, не ставя это себе целью, спокойно узнать, кто какую должность и за сколько получил». Недаром у многих чиновников свой бизнес, который к тому же ими лоббируется по скрытым «схемам» и непрозрачным договорам.
Источник - Казак унi (Алматы), № 4 (663), 27.01.2015
