Новые драйверы роста: МСБ, реальный сектор, товары массового потребления - статья А.Перуашева

 

Статья Президента 'Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания', при всей направленности на духовно-этические принципы – на самом деле, затрагивает и важнейшие вопросы экономики.

Говорю об этом, потому что знаю изнутри жизнь как крупных промышленных предприятий, так и малого и среднего бизнеса, где в каждом коллективе обсуждают не только текущие, злободневные задачи; но и более глубокие темы: а ради чего все эти наши усилия, терпение, время? Вся жизнь, в конце концов. Ради детей? Да, конечно. Но некоторые именно ради детей уезжают в богатые страны. Почему же мы не уезжаем, а стремимся сделать лучше собственную страну?

И если лучше, то – по какому образцу? Многие, и я в том числе, приняли за ориентир некий идеал общества, главным образом западного типа. Но когда бываем в развитых странах – то видим и у них свои нерешённые проблемы, свои болячки. Видим явные диспропорции в мировой экономике и финансовой системе, которые еще в 2009 году описал Нурсултан Назарбаев в статьях «Пятый путь» и «Ключи от кризиса». Эта система «заточена» под совсем другие экономики и ей нет никакого дела до наших интересов. Так куда нам идти, к чему стремиться?  

Этот вопрос не так риторичен, как кажется. Без ясного ответа на него может получиться, что главной целью бизнеса служит бесконечное обогащение, «делание денег» ради самих денег. Может быть, для отдельных лиц это вполне комфортное определение. Но так ли это для всей страны?

Вот почему в Демократической партии 'Ак жол', как партии национального бизнеса, важнейшие посылы духовной модернизации нации, изложенные в статье Главы государства, были искренне и безусловно поддержаны.

Все великие экономисты - от авторов трудовой теории стоимости Адама Смита и Дэвида Рикардо, до их оппонентов-кейнсианцев, включая самого Джона М.Кейнса – приходили к тому, что экономическое развитие невозможно без человеческой мотивации – в одном случае к труду, в другом – к спросу и предложению. Нурсултан Назарбаев развил это положение классической экономики, приведя абстрактную мотивацию к экономической категории, связанной с конкретным обществом в конкретных исторических обстоятельствах. 

Именно сохранение национальной идентичности и стремление к прогрессивным переменам – способны стать не-материальными мотиваторами нашего дальнейшего развития.

 

'Важнейшая миссия духовной модернизации заключается и в примирении различных полюсов национального сознания' – отмечает Елбасы. В моём понимании, речь идёт о преодолении социального и этнического недоверия, тенденций разделения нации на 'нағыз'- и 'шала' казахов; чрезмерно богатых и безнадёжно бедных; пресечении истоков правового нигилизма.  

Здесь Нурсултан Абишевич очень чётко выхватил ключевую проблему связи рыночных преобразований и социального неравенства, которое порождает и другие коллизии, включая этнические и религиозные вопросы, проблемы радикализма и экстремизма. Эту тему он поднимает далеко не впервые, иногда оперируя таким эконометрическим инструментом, как коэффициент Джинни: соотношение доходов 10% самого богатого населения с 10% самого бедного. По некоторым данным, этот индикатор разницы в доходах между бедными и богатыми в нашей стране в 5-6 раз выше европейских норм. Именно поэтому, при вполне сопоставимом с восточноевропейскими государствами показателе ВВП на душу населения, жизнь обычного казахстанца трудно сравнить с жизнью среднестатистического поляка или чеха. Вопрос здесь не только в социальной справедливости, но и в том, что чрезмерное неравенство в обществе представляет вызов стабильности и развитию, создаёт угрозы экономике и государственному управлению.

И именно на сокращение этого разрыва направлены многие усилия Президента в последние годы: по стимулированию новых рабочих мест, по приданию массового характера предпринимательству, по масштабному развитию микрокредитования, и т.д. На этот раз Нурсултан Назарбаев перенёс акцент на этическую платформу, кардинально расширив и обогатив восприятие проблемы. По логике статьи, вопросы социального расслоения (свойственные любому обществу) не просто порождают социальное недоверие, но и представляют вызов идентичности нации, как единого целого.

Не случайно в нынешней статье Президент сделал упор на культуре прагматизма: 'Культура современного общества – это культура умеренности, культура достатка, но не роскоши...'. И призывает бизнесменов, госслужащих, других благополучных граждан, в рамках программы «Туған жер», поддерживать регионы ('малую родину', где разрыв в доходах особенно нагляден), и проявить социальное уважение к тем, кто находится на другом полюсе благополучия.

Важным механизмом преодоления поляризации национального сознания должно стать не только своевременное решение социальных проблем, но и отказ от социального эгоизма, восприятие успешными гражданами своей ответственности за судьбу всей нации. Собственное благополучие никому не должно мешать думать и заботиться о тех, кто нуждается в нашей поддержке: это наши люди и наша страна. «Мы с тобой одной крови» - процитировал Нурсултан Назарбаев британского писателя Редьяра Киплинга на недавней сессии Ассамблеи народа Казахстана. Мне думается, эти слова относятся не только к разным этносам, но и людям с разным достатком.

Аналогичным образом, и среди общества можно и нужно культивировать позитивное восприятие предпринимателей и госслужащих, как достойных граждан, разделяющих этические ценности нации. И инициатива '100 новых лиц Казахстана' – это способ показать стране, что успех не приходит сам по себе: за каждым результатом стоят упорный труд, знания и открытость новому.

Вообще, рассматривая данную статью в комплексе со всеми программными заявлениями Главы государства за годы Независимости, нельзя не отметить их общую логику, выливающуюся в цельную систему ценностей и взглядов Лидера нации. Можно вспомнить его предыдущие поручения о приоритете производственной экономики; замечания на декабрьском Дне индустриализации, что прошло то время, когда Казахстан поддерживал любую коммерцию, а сегодня нам нужны передовые предприятия, работающие по лучшим технологиям и встроенные в международные цепочки сбыта.

Крайне важны требования нынешнего Послания «Третья модернизация» о повышении доли МСБ, фронтальном снижении непроизводительных расходов бизнеса, о приоритете национальных экономических интересов в отношениях с внешними партнёрами и т.д. Усилия Президента приносят результаты: в Казахстане выстроена наиболее либеральная экономическая модель на всём пост-советском пространстве, бизнес получает массу преференций и прямую финансовую помощь от государства. За годы Независимости Нурсултан Абишевич лично трижды вводил моратории на проверки малого и среднего бизнеса, что спасло тысячи предпринимателей от давления, а порой - и прямого разорения в кризис.

Да, государственная опека иногда даёт и побочные результаты: сегодня местами сформировался целый 'бизнес на государстве', когда коррумпированные чиновники или структуры распоряжаются господдержкой и полномочиями в собственных интересах. Например, с начала весенне-полевых работ сельские предприниматели возмущаются той бюрократией, которой чиновники в регионах обложили государственную помощь по ГСМ. В результате ГСМ стало проще приобретать на рынке, а куда уходят льготные объёмы – известно только самим распределяющим лицам. Другой недавний случай: вскрытые факты государственного закупа ТОО «СК-фармация» лекарственных препаратов за рубежом по ценам, многократно превышающим внутриказахстанские. В предыдущие годы фракция «Ак жол» неоднократно заявляла о нарушениях в этой компании, но ответы госорганов их «не подтверждали». И таких примеров достаточно по каждой отрасли.

С другой стороны, пристроившийся к подобным схемам бизнес получает сверхнормативные доходы, что ведёт к заносчивости 'хозяев жизни', их пренебрежению к чужому труду. Так, совсем недавно мы направили депутатский запрос по поводу деятельности монополистов подъездных путей, которые при попустительстве госорганов подняли расценки за свои услуги до 118 раз! Или не менее вопиющая тенденция, когда госкомпания «NADLOG» выдавала отдельным предприятиям свидетельства о том, что они якобы являются «единственными производителями» в стране, несмотря на наличие других отечественных производителей. И на этом основании, национальные компании закупали их продукцию без тендеров, лишая остальных даже возможности предложить свои товары и свою цену. Только после нашего обращения генеральная прокуратура вмешалась в эту практику. Но подобных уловок остаётся ещё немало, более того – постоянно появляются новые, более изощренные схемы.

Поэтому важным направлением консолидации нации выступает борьба с коррупцией и вымогательствами, которая активно ведётся все последние годы. И не случайно наша фракция уже 5 раз направляла запросы с предложением ввести уголовную ответственность за нарушения при закупках в квази-государственном секторе, где объемы закупок в 4-5 раз превышают госзакупки. Сегодня такой законопроект разрабатывается министерством финансов.

Но сводить противодействие коррупции только к карательным мерам тоже неправильно: у государства нет и не может быть задачи пересажать всех чиновников. Кроме того, многочисленные аресты негативно влияют на общественную атмосферу, и вместо доверия к госорганам вызывают ещё больше негативных эмоций, подтверждая мнение о тотальной коррумпированности власти. Они также снижают самостоятельность государственных служащих, вынужденных выстраивать бюрократическую защиту каждого своего шага, в ущерб скорости и полноте выполнения задач.

Бороться с коррупцией и жёстко пресекать её можно и должно. Но и сама коррупция есть не причина, а следствие деформированности ценностей. И развязать этот узел необходимо, исключив стимул к «наживе любым путём», которым выступает растущее социальное неравенство. Для этого нужно, чтобы сокращение разрыва между бедными и богатыми происходило с обоих социальных полюсов: малообеспеченным слоям необходимо открыть возможности для заработка и достойной жизни, молодёжи – показать пути для достижения собственного успеха.

 

Почему Глава государства, как отмечалось выше, так заботится о создании рабочих мест? Ответ вроде бы на поверхности: потому что работающий человек по определению не должен быть бедным. Но Нурсултан Абишевич смотрит глубже: на самом деле, работа – это прежде всего квалификация, знания, способность к обучению. Кроме того, работающий человек не только снимает нагрузку с бюджета и сам платит налоги, он ещё встроен в цепочку перераспределения доходов, и служит источником прибыли для тех, у кого приобретает продукты, одежду, жильё.

Когда статистика сообщает о высоких зарплатах в нефтегазовом или финансовом секторах, нужно понимать, что все казахстанцы не могут стать нефтяниками, банкирами или чиновниками. Но они могут и имеют полное право получить свою долю доходов, работая в других отраслях, или в малом и среднем бизнесе.

В то же время, предъявляемое порой условие господдержки бизнес-проектов по числу занятых - противоречит задаче модернизации экономики. Модернизация неразрывно связана с автоматизацией процессов, что означает более высокую конкурентоспособность предприятий с меньшим числом занятых. Зато такие работники должны обладать более высокой квалификацией. В этой связи вызывает определённые сомнения эффективность программ занятости, финансирующих рабочие места как таковые, без привязки к структуре рынка. Помимо прямых фальсификаций и приписок в госорганах, такие работники обречены на повторную безработицу, несмотря на затраченные миллиарды.

Более эффективным решением могла бы стать поддержка не абстрактной «занятости», а множества небольших предприятий в производстве и сервисе той продукции, которая востребована в каждодневной жизни: питания, одежды, средств гигиены, детских товаров и т.д.

Второй момент: к сожалению, в нашей практике и работающий человек может быть малообеспеченным и даже бездомным. Проблема в том, что отмеченная Президентом поляризация состоялась не только в национальном сознании, но и в сфере потребительского рынка. Рынок в основной массе разделился на две крайности: дорогие качественные товары и услуги, и – остальные товары сомнительного свойства.      

В прошлом созыве Мажилиса Комитет защиты прав потребителей озвучил данные, что более половины продукции, находящейся в обороте на нашем рынке, не проходит контроля безопасности. Очень часто рядовой гражданин даже не знает, что именно он покупает: например, в импортируемых «мясных кубах», используемых в дальнейшем производстве мясных изделий, вместо заявленной говядины около 70% составляет свинина и отходы тушек птицы, а всё остальное – соя, красители, ароматизаторы и вкусовые добавки, создающие иллюзию «говядины». СМИ регулярно сообщают о фактах торговли небезопасными продуктами питания, техникой, стройматериалами, одеждой, детскими игрушками с ядовитыми красителями.

Между тем, прямой обязанностью государства является защита населения через систему технического регулирования, которая позволяет выпускать на рынок только безопасные товары, и вдобавок – с определённым уровнем качества. Это и есть требование качества жизни для всего общества – когда независимо от личных доходов, каждый гражданин гарантирован от опасных и некачественных товаров и услуг.

Никто не предлагает отгородиться 'железным занавесом': нашей открытой экономике нужны мосты, а не заборы. Но понятие конкурентоспособности товара состоит из двух составляющих: цены и качества. И если цена определяется рынком, то качество, как производное безопасности продукции, сегодня нуждается в особой защите, поскольку прямо влияет на стандарты жизни всего нашего общества. Кроме того, наведение порядка с качеством продукции поддержит добросовестный бизнес, занятый в производстве таких товаров, особенно ТНП. Можно добавить, что рынок ТНП прямо влияет на социальное самочувствие в обществе, именно по нему люди судят о реальной инфляции, а вовсе не по отчётам статистики.

Это ещё и требование прагматизма: считаться с реальными возможностями населения, которое далеко не всегда может позволить себе дорогие товары. Фактически, речь о том, чтобы экономике и рынку перестать насаждать идеологию роскоши и потребления, загоняющую тысячи людей в долги и кредиты. Причём, проблема здесь даже не в кредитах, а в том, что мы покупаем то, чего сами не производим. То есть, у нас розничный товарооборот стал инструментом выкачивания денег из страны, вместо того, чтобы быть важным звеном между производителями и рынком. При грамотной поддержке, эту брешь вполне может восполнить масса отечественных предприятий, создающих искомые рабочие места. 

В этой связи не могу не вспомнить реакцию главы одного из крупных PR-агентств в США на победу Дональда Трампа, который признал, что маркетинговым компаниям придётся пересмотреть свои стратегии, ранее ориентировавшиеся на обеспеченные слои. Потому что в результате выборов выяснилось, что огромный пласт – 40-45% американцев живёт более приземлёнными потребностями. 

Можно привести и примеры из нашей собственной практики. Так, самым наглядным проявлением социального расслоения в нашей стране остаётся жилищный вопрос. Обладание собственным жильём для миллионов казахстанцев считается чуть ли не роскошью. И правительственная программа «Нурлы жер» только подчёркивает такой статус жилья, потому что рассчитана только на 1,5 млн человек, в основном госслужащих, бюджетников, обеспеченных людей, способных оплачивать ипотеку (успешные предприниматели и менеджеры нацкомпаний), либо на инвалидов и малообеспеченных по очереди акиматов.

Все остальные остались за рамками этой программы. А ведь их тоже немало: временная регистрация за первые три месяца выявила почти 700 тысяч граждан, не имеющих прописки в городах фактического проживания. И это только верхушка айсберга, потому что большинство арендодателей не регистрируют своих жильцов, чтобы не «попасть» на налоги. За последние 7 лет из аула в город переезжают в среднем около 100 тысяч человек в год, только в 2015 г. их было около 300 тысяч. Есть ещё и общий прирост населения на 200-250 тысяч человек в год, которые также ни в каких очередях не значатся. Поэтому вместо нынешних 1,5 млн. нуждающихся, к окончанию программы «Нурлы жер» их число вырастет до 2-2,5 млн.

В то же время, численность семей, реально улучающих жилищные условия, гораздо меньше заявленных 100 тысяч в год. Просто состоятельные граждане приобретают по льготной ипотеке все новые (вторые, третьи, пятые) квартиры - и сдают тем, у кого денег хватает только на аренду, а за их счёт покрывают свою ипотеку.

Этот пример показывает, как нарастает социальное неравенство, когда благополучные семьи увеличивают своё состояние с помощью государства, а обездоленные – как и прежде, остаются ни с чем. Но ведь и они тоже – наши соотечественники!

Поэтому фракция «Ак жол» предложила включить в программу «Нурлы жер» малогабаритное жильё, где стоимость жилья была бы доступнее тем малообеспеченным, кому не по силам ипотека и кого нет в списках акиматов. Да, в социальных сетях поднялась буря по этому поводу. Но дело в том, что действующие государственные СНИПы (строительные нормы и правила) давно предусматривают строительство современных общежитий. Почему же их не включили в жилищную программу? Это необходимо, чтобы переориентировать её на сокращение социального разрыва, чтобы не оставлять в нынешних грязных бараках молодёжь из аулов, а дать им человеческое, пусть и малогабаритное жильё. Понятно, что это временное решение: никто не хочет провести всю жизнь в тесноте, все надеются затем освоиться, встать на ноги и обрести полноценные дома. Но для этого нужно с чего-то начинать. И мы предлагаем такое начало, предлагаем сделать жильё не роскошью, а нормой жизни. Да, в зависимости от сегодняшних возможностей каждого, но всё же – вполне реальной нормой. Это и есть принцип прагматизма в действии, которым нужно руководствоваться повсеместно.

 

Конечно, доступность товаров (и в том числе жилья) зависит не только от цены, но и от доходов населения. В сбалансированных экономиках существенным дополнением к доходам выступает массовое участие граждан в рынке ценных бумаг. В нашей стране такие попытки также проводились, начиная с программы ПИФов, создания KASE, «народного IPO». К сожалению, ни одно из этих начинаний не обеспечило население дополнительными доходами. Тем не менее, полагаю, что опускать руки в этом вопросе преждевременно, особенно в свете инициатив Президента. Как известно, в 2013 году он заявил о второй волне приватизации, а в нынешнем Послании поставил задачу сократить долю государства в экономике до 15%.

Участниками приватизации пока стали исключительно предприниматели, хотя вклад остального общества в экономику отрицать тоже невозможно. Да, если приватизируемая компания уходит по заявленной цене – то и в добрый путь. Однако, как член республиканской комиссии по приватизации, я знаю немало случаев, когда различные АО и ТОО с госучастием долго не могут обрести хозяев, цена неоднократно понижается, и даже на неё предоставляется отсрочка на несколько лет, что с учётом инфляционных процессов минимизирует выгоду государства.

Известный американский экономист, автор программ приватизации в Великобритании и Чили Артур Лаффер, обсуждая со мной эту проблему, дал совет: передавать от 25 до 49% доли таких предприятий их трудовым коллективам. Этот простой шаг подстегнёт заинтересованный бизнес не затягивать с приобретением 100% доли предприятий, выжидая ещё более выгодных условий. Либо, если уж брать «по дешёвке» - то и быть готовым к совладельцам из своих же работников. Отличие от провальных ПИФов в том, что граждане получат доли не в абстрактных пулах, а в конкретных предприятиях, и смогут отслеживать их реальное положение. Кроме того, такое решение способно придать импульс рынку ценных бумаг, который сегодня, в отличие от 1992-93 г.г. получает огромные перспективы в лице Международного финансового центра Астаны. Тем самым, население сможет получить дополнительный источник доходов, а экономика – стимул к конкурентоспособности. Можно и нужно находить и другие решения по повышению доходов граждан.

  

Что касается самого бизнеса, то в целях формирования социального уважения и партнёрства, необходимо проработать шаги по его приближению к нуждам населения. Одним из важных направлений должен стать отказ от недобросовестной деятельности. Понятно, что на одних призывах невозможно изменить устоявшиеся форматы, приносящие реальную прибыль: в бизнесе, конечно, встречаются романтики, но идеалистов нет точно. И поскольку за безопасность и поддержание конкуренции на рынке отвечает прежде всего государство,  то ведущая роль в данном вопросе принадлежит именно госорганам. На мой взгляд, защита не только безопасности продукции, но и справедливой конкуренции - должна стать приоритетным направлением в государственном регулировании предпринимательства.  

Но для конкуренции необходима масса участников рынка, тогда как почти все наши программы поддержки предназначены прежде всего для крупных экспортоориентированных проектов. То-есть, мы изначально ставим перед бизнесом задачу учитывать интересы зарубежных потребителей, но не своих собственных граждан. И то, что на полках наших супермаркетов отечественные товары занимают от силы 20-30% - есть прямое следствие такого отношения к потребностям собственного общества. С другой стороны, это показывает, какой огромный потенциал есть для отечественных предпринимателей в сфере производства готовой продукции. 

Безусловно, экспортоориентированность – ключевой фактор нашей экономической и финансовой стабильности. Кроме того, взаимодействие с внешними партнёрами обеспечивает ментальную открытость, приток новых идей и технологий. Но ведь мы экспортируем почти исключительно сырьё и продукцию производственного назначения, а значит, навыкам работы с потребностями живых людей такой экспорт не учит. Этому скорее учит качественный импорт, на котором, к сожалению, зарабатывают другие.  Поэтому экспортоориентированность не должна закрывать проблемы, существующие на внутреннем рынке, поскольку именно здесь стыкуются национальный бизнес и запросы общества.

Думаю, что пришло время включить в приоритетные направления государственной программы индустриально-инновационного развития, помимо ранее внесённой пищевой промышленности – и другие отдельные отрасли производства товаров массового потребления, наиболее востребованные на внутреннем рынке. Возможно, именно они станут альтернативными драйверами, которых так не хватает национальной экономике в условиях новой реальности. Аналогичным образом, по практике стран Евросоюза и ОЭСР, необходимо введение пониженных налоговых ставок для таких групп товаров. Это непросто понять чиновникам, но экономически правильно: не могут облагаться одинаковыми налогами продукция промышленного назначения и товары для населения, как до сих пор делается у нас. Не случайно Президент призывает общество к открытости сознания: учиться лучшей практике и смело отказываться от косных норм, мешающих развитию.

Также полагаем желательным рассмотреть возможность применения инвестиционных преференций не только к крупным проектам, но и к среднему бизнесу. Потому что именно средний бизнес составляет костяк обрабатывающей промышленности, тогда как малый – прежде всего сфера услуг и торговля. В практической плоскости, это потребует и упрощения разрешительных процедур в индустриальных зонах, а также их насыщения реальными преференциями, особенно по линиям транспортного коридора Западная Европа- Западный Китай, где снижаются логистические издержки.   В целом, принцип прагматизма можно рассматривать и как отказ от «гигантомании» ГПИИР, где финансовая цена ошибки может оказаться крайне высокой. Так, сегодня отечественные стеклообрабатывающие предприятия высказывают сомнения в будущем проекта стекольного завода в Кызылорде, профинансированном Банком развития Казахстана на сотни миллионов долларов. Ранее государство понесло огромные убытки по проектам завода биоэтанола в Тайынше, компании «Силициум Казахсан» и сборке самолётов в Караганде и многим другим.

Да, крупные прорывные проекты нужны, без них невозможно представить современную экономику. Но стабильность в условиях кризисов ей придают не гиганты, а множество небольших предприятий в тех секторах, где укрупнение не даёт ощутимого технологического роста или снижения себестоимости на единицу продукции. Без этого крайне сомнительно достижение поставленной задачи нынешнего послания Президента о 50% доли МСБ в ВВП.

 

Другим фактором, влияющим на отношения бизнеса и общества, служит занятость населения. Люди, не имеющие работы и доходов, всегда будут внутренне предубеждены против успешных предпринимателей.

При этом промышленные гиганты неуклонно будут стремиться к высвобождению рабочих рук. Их задача – формирование добавленной стоимости и наполнение бюджета налогами. Поэтому важно не пытаться превратить крупный бизнес в социальный инструмент. Его задачи преимущественно и главным образом экономические. В противном случае такой груз способен лишить их конкурентоспособности. Иногда честнее обсудить с такими компаниями усиление налоговой нагрузки, чем нагружать их несвойственными функциями.

Задача обеспечения занятости ложится на малый и средний бизнес. Принципиально говоря, это и есть его основная функция. Поэтому необходим пересмотр существующих подходов в налоговой политике и в отношении МСБ: например, полностью реализовать предыдущие инициативы Президента  об освобождении от налогов вновь создающийся МСБ. До сих пор это поручение выполнено только для малых предприятий и только в отношении корпоративного подоходного налога, который они и так не платили. Раз так, возможно, целесообразно в принципе освободить МСБ от КПН, который в действительности платят крайне незначительное число этих предприятий. Функция малых и средних предприятий уже в том, что они обеспечивают работой население, и основные поступления в бюджет в МСБ должны производиться с индивидуального подоходного налога их работников. Учитывая и другие обязательные платежи (ЕНПФ, ФСМС, соцналог), затраты на фонд оплаты труда для этого сектора вполне сопоставимы с налоговой нагрузкой.

С другой стороны, для получения местными властями гарантированных доходов без коррупционных рисков, с которыми связаны, например, администрирование НДС, было бы правильным расширять налогообложение на основе патентов, освобождающее малый бизнес от ненужной бюрократии, но устанавливающее фиксированную оплату (вменённый налог) государству за вид деятельности. Как показывает опыт стран ОЭСР, это весьма эффективный инструмент в условиях снижения порога по применению упрощенного порядка налогообложения (СНР).

В целом же, для предотвращения иждивенческих настроений в бизнесе, обеспечении большей прозрачности и повышения доходов в бюджет – полагал бы необходимым вернуться к идее замены НДС на налог с продаж, при этом отказавшись от каскадного метода начисления.

Для повышения конкурентоспособности, приобщения к лучшим международным практикам, к МСБ нужно применить тот же подход, озвученный Главой государства для крупных инвестиционных проектов, а именно – о включении их в транснациональные цепочки сбыта. Понятно, что транснациональные корпорации – это даже не большой, а очень большой бизнес. Но и для МСБ существуют аналогичные инструменты, например, в виде франчайзинга, когда держатель контролирует процесс и качество производства, и включает получателя франшизы в свою сбытовую сеть. Поэтому помощь бизнесу в подборе франшизы, субсидировании оплаты – реально повысят конкурентоспособность отечественных малых и средних предприятий и привнесут в Казахстан более высокие стандарты качества товаров и услуг. Этот инструмент способен реально открывать нам новые возможности и знания, прививать новые традиции бизнеса, расширять горизонты нашего сознания. Не меньше возможностей кроет венчурное и стартап-фондирование, альтернативные (не-кредитные) формы финансирования, иные международные бизнес-практики.

В целом, считаю нужным принять единую Концепцию развития малого и среднего бизнеса, учитывающую и многие другие моменты, прежде всего – в вопросах доступного кредитования, которые невозможно решать отдельно от стабильности банковской системы. Всё это - первые, самые очевидные выводы, которые я сделал для себя, читая материал Президента.

Уверен, что статья Нурсултана Абишевича 'Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания' – это огромный пласт не только размышлений, но и практических задач. Мы строим экономическую модель, основанную на наших ценностях, а не наоборот – для меня лично это один из важнейших выводов этой статьи. Эти ценности и задачи сыграют важную роль в сближении материального и ментального полюсов единого общества и в мобилизации национального сознания Казахстана навстречу новым вызовам.