Вор не должен здесь сидеть /Игорь Переверзев/ - Эксперт Казахстан (Алматы),

С корпоративной коррупцией собственники готовы мириться. Потому что не знают ее масштабов

В середине октября редакторов и обозревателей ведущих казахстанских СМИ пригласила к себе компания Kcell. На состоявшейся пресс-конференции, где присутствовали члены совета директоров, включая председателя, представители мажоритарного акционера, было объявлено, что компания проводит внутреннее расследование. Дело в том, что «некоторые договоры АО с внешними поставщиками были заключены с нарушением внутренних процедур и правил». Новостью это не стало — незадолго до этого на сайте KASE появился пресс-релиз такого же содержания. Новостью стало другое — что финансовый директор Бауржан Аязбаев вечером предыдущего дня проинформировал компанию и совет директоров о своем намерении немедленно покинуть компанию. За неделю до этого на KASE появилось и другое сообщение, которое заметило меньшее число людей: «.. .основываясь на результатах оценки стоимости объектов незавершенного строительства и материалов, проведенной независимыми консультантами, в третьем квартале года компания производит единовременное списание на сумму 20 миллионов долларов, сумма с учетом резерва. Списание не имеет влияния на денежный поток». Некоторые комментаторы поспешили предположить, что названная сумма — это и есть обнаруженная аудиторами недостача, которую корпоративные коррупционеры увели из компании. Ни на один каверзный вопрос журналистов, например, о том, будет ли компания подавать иск на бывших сотрудников, обращаться в прокуратуру или органы внутренних дел, каков ущерб, в чем конкретно выражалось нарушение правил и так далее, спикеры по сути не ответили. Однако сам факт пресс-конференции и тексты пресс-релизов все-таки можно считать признанием в том, что сотрудники крупнейшего сотового оператора совершали неблаговидные поступки.

На проблему корпоративной коррупции обратил внимание депутат Азат Перуашев в июне этого года, выступая на расширенном заседании комитета по экономической реформе и региональному развитию. «Поступают многочисленные сигналы от частных предпринимателей о нарушении их прав при закупках в квазигосударственном секторе, вымогательствах и поборах, злоупотреблении должностными полномочиями,— сказал депутат. — Например, в одном из обращений говорится о вымогательствах при подаче вагонов зерновикам — от 200 до 600 долларов, или при сокращении сроков оплаты за поставленные товары и услуги и т.д. Судя по всему, пришло время признать, что в РК сформировалась система корпоративной коррупции в квазигосударственном секторе». Впрочем, корпоративной коррупцией занимаются далеко не только сотрудники компаний, входящих в «Самрук-Казыну», но и частных предприятий.

Ею пронизано все

«В маленькой фирме эти вещи выявить гораздо проще, чем больше фирма, тем сложнее обнаружить воровство»,— делится своими впечатлениями бизнесмен Раимбек Баталов.

Пожалуй, больше всего о корпоративной коррупции в Казахстане знает Константин Пак, генеральный директор ТОО «Реал таймуп инжиниринг», владельца крупнейшей в стране электронной торговой площадки (ЭТП) mp.kz. Понятно, что торги на онлайн-портале делают процесс закупок предельно прозрачным, а значит, снижают вероятность так называемых откатов. Вот что говорит Константин: «Корпоративная коррупция в Казахстане страшная. 99,9% отечественных компаний вовлечены в те или иные коррупционные схемы. Мы постоянно приходим в крупные компании и пытаемся их привлечь на площадку. Нельзя сказать, что те, кто у нас представлен, совсем свободны от воровства. Иногда всякие сомнительные сделки всплывают, и мы совместно с компаниями боремся с этим, обращая их внимание на такие случаи. Но гораздо интереснее кейсы, когда мы только пытаемся завести компанию к себе на портал».

По словам Константина Пака, при переговорах он сталкивается с сильнейшим сопротивлением. И, как правило, именно со стороны закупщиков: «Казалось бы, если компания нормально работает, то отдел закупок — это тот департамент, который должен нас на ура встречать. Потому что мы решаем массу проблем. Первое: вы не тратите много времени на поиск поставщиков. Десять тысяч компаний у нас представлено: только объявляешь торг — они сами приходят с предложениями. Второе: вы никак не сопровождаете торг. Если вопросы возникают, вы один раз на них отвечаете — и все поставщики понимают, о чем речь. Не надо всех обзванивать, списываться, подтверждать получение писем. Третье: ценовая конкуренция такая, какую вы сами обеспечить не сможете. Вы никогда очно не столкнете поставщиков. Даже если вы их посадите за один стол, они, глядя друг другу в глаза, сильно цену не опустят. Потому что они в этом случае руководствуются принципом: сегодня выиграешь ты, останешься должен, завтра дашь выиграть мне. При анонимном торге, как у нас, цена падает очень сильно. И четвертое: мы снимаем с закупщика вопрос, почему сделка заключена именно с этим поставщиком. Закупщики компаний, которые к нам присоединились, часто благодарят нас за это, потому что это сберегает им массу нервов и времени. У нас можно открыть страницу в интернете и показать: вот было 15 предложений; вот самый дешевый вариант, но он нам не подходит по качеству, а купили мы у второго из списка. Итак, плюсов масса, и закупщики сами должны выстраиваться к нам в очередь, убеждать руководство в разумности перехода на площадке. Но в подавляющем большинстве случаев мы встречаем жесточайшее противодействие именно отдела закупок. И тогда нам сразу все становится ясно».

Такая вот матрица

При каких закупках самые большие откаты? Раимбек Баталов говорит, что самый распространенный случай — это услуги, поскольку там трудно оценить себестоимость и сравнить с аналогами на рынке. «Маржинальность в компьютерах и серверах составляет 1-3%. Поэтому и возможностей для коррупции здесь немного, а цену очень легко проверить,— рассказы нает Константин Пак. — Но вот строительство, реклама, полиграфия — это черная дыра». В строительстве нет понимания, как должны считаться сметы, поэтому цены могут упасть и на 30%, и на 50%. Директор mp.kz вспоминает случай, когда заказчик захотел построить себе офис, причем работы включали в себя все, от сноса существующих на участке строений и проведения инженерных коммуникаций до сдачи дома «под ключ». Подрядчик предоставил смету с цифрой 520 млн тенге, что считалось нормальным для трех-четырехэтажного здания. Нанятый аудитор дал заключение, что сумму можно урезать до 480 миллионов. «И потом они пришли к нам,— продолжает рассказ г-н Пак. — Мы договорились, что комиссия в размере миллион тенге, обычная для такого рода случая, будет выплачена нам, если цена упадет больше чем на 10 миллионов тенге. Торг закрытый, то есть в нем участвуют всего три компании: которая дала смету, альтернативный подрядчик и крупный застройщик. В итоге цена упала на 80 миллионов тенге, причем выиграла компания, которая, собственно, и делала смету. Учитывая аудит, 120 миллионов было заложено неясно на какие цели. В то время речь шла о миллионе долларов. Хотя это строительство, где, казалось бы, все можно пощупать и все посчитать». То же в полиграфии. В среднем по рынку визитка в Алматы стоит 24 тенге. Хорошая цена — 19 тенге. На mp.kz не так давно визитки купили по 1,7 тенге за штуку.

Самый простой метод коррупции — это когда нет вообще никакой альтернативы, то есть менеджер, отвечающий за закупки, сам принимает решение, с кем заключать договор. Некоторые компании прописывают, что поставщиков должно быть несколько. Тогда недобросовестный закупщик приводит одного поставщика и пару альтернативных, которые заведомо дают нужные победителю цены. «Чуть сложнее, когда есть некая закупочная система в виде каких-то прописанных процедур или электронного документооборота. Тогда начинают манипулировать спецификациями торга. Либо торг начинается и завершается в один и тот же день. Либо сроки поставки ставятся нереальные: допустим, сто компьютеров с поставкой за десять дней. Понятно, что в таком тендере выиграет тот, у кого эти сто компьютеров уже есть на складе. Есть совсем вопиющие примеры, когда, например, запрашивают наличие сервис-центров в городе Каскелене»,— описывает уловки коррупционеров г-н Пак.

Подключение электронной системы такого рода вещи исключить не может. «Мы лишь обеспечиваем прозрачность. Если торги проходят на бумаге или в полуручном режиме через переписку, все это довольно трудно отследить. У нас информация о торге фиксируется и сохраняется навсегда. Если даже сейчас никому неинтересно, на каких условиях и как прошли торги, то через год или через пять лет аудитор это все может поднять и сделать соответствующие выводы»,— говорит руководитель mp.kz.

Не будят лихо

Как правило г-н Пак пытается выйти на акционеров компаний, поскольку именно они должны быть больше всего заинтересованы в ограничении воровства. Результаты переговоров бывают весьма интересными. «Иногда мы доходим до акционеров и говорим им: 'Ваши сотрудники берут откаты'. А они отвечают: 'Я знаю. Пусть дальше берут'».

Объяснений, почему казахстанские бизнесмены так себя ведут, может быть несколько. Первый и самый криминальный вариант — когда закупки для собственника являются способом отмыть деньги, снизить налогооблагаемую базу.

Куда более распространенный случай, когда закупками занимается достаточно высокопоставленный сотрудник компании, он очень нужный и по сравнению с коллегами, столь же высокопоставленными, должен бы получать больше. «Но если ему повысить бонусы, менее ценные руководители захотят того же,— объясняет Константин Пак. — Занимаясь закупками, он получает бонусы другим путем».

И весьма часто встречается ситуация, когда акционеры просто не хотят вникать. Потому что когда ты начинаешь искоренять коррупцию, рушится не только закупочная система, но и внутренние связи в компании. «На самом деле коррупция настолько проникла в ткань бизнеса, что многие без нее не мыслят себя, начиная с мелких вещей и заканчивая крупными. И собственник не хочет нарушать структуру управления, потому что она завязана на людей, а люди — воруют,— говорит гендиректор mp.kz. — Владельцу спокойнее не трогать все это болото. Им кажется, что так они хотя бы чувствуют ситуацию. Но объем воровства никто не понимает».

А он гигантский. По некоторым тендерам розничная цена единицы продукции может составлять 300 тенге, оптовая, по которой выставляется лот — 260 тенге. А закрывается тендер на mp.kz на 72 тенге. «То есть цена падает втрое от оптовой. Две трети — это в большей части откат», — уверен г-н Пак.

«Люди вообще не готовы к каким-то новациям. Они не готовы меняться, им это неудобно, не хочется и так далее. И должны быть четкие показатели, чтобы захотелось изменений. Мы нашим клиентам каждый год показываем: вот вы год торговались, сэкономили 100 млн тенге. Это на них действует»,— делится глава mp.kz.

Один из методов продаж этой ЭТП — это дать бесплатно протестировать площадку. «Мы даем доступ, и через неделю узнаем, что закупщик уволен. То есть после одного конкурентного торга становится видно, насколько велика коррупционная составляющая. Бывает, что мы показываем, как у других компаний проходили аналогичные торги,— делится Константин. — Нам директора и владельцы начинают говорить, что таких цен в природе не бывает, и мы чуть ли не фиктивный торг у себя создали. Ну понятно почему — потому что они по таким ценам не закупаются. Но потом им приходится признать свою неправоту».

А ты записался в добровольцы?

Если вы все же решились бороться с паразитами в своей организации, как это лучше всего сделать?

«Должна быть система, при которой ты доверяешь, но проверяешь,— дает свой рецепт г-н Баталов. — Это своего рода бюрократия, но это необходимая бюрократия: описан бизнес-процесс проведения тендеров и прочее. Мой рецепт — это эффективная система плюс честные люди. И даже при всем при этом случаи корпоративной коррупции все равно встречаются — процесс борьбы с нею непрерывный».

«За людьми нужно все-таки следить,— соглашается г-н Пак. — Иногда в иностранных компаниях приезжает директор по закупкам из-за границы и через год покупает себе недвижимость, причем не в кредит, машину представительского класса. Иностранцы не гнушаются откаты получать. От национальности это вообще никак не зависит. Когда нет прозрачного ценообразования, перед искушением многие не могут устоять». Поэтому ключевое — это все-таки прозрачность процессов.

«Нам проще работать с публичными компаниями. У нас фондового рынка нет, да и те акционерные общества, которые есть, не всегда на самом деле пекутся о корпуправлении. Компании же, бумаги которой торгуются на бирже, нужно свои закупки показывать в отчетах очень четко»,— говорит Константин Пак. К слову, в Kcell на сомнительные контракты обратили внимание именно после акционирования компании. И пресса узнала о нарушениях, с огромной долей вероятности, только потому, что теперь речь идет об акционерном обществе — миноритарна если от них что-то утаивают, могут и в суд подать.

«У нас есть замечательный пример, когда директор службы безопасности объявил войну откатам — это компания 'Казахстанкоммерция', которая занимается импортом алкоголя и производством безалкогольной продукции. И сейчас они все, вплоть до чайника в офис, покупают через площадку. Успех зависит от структуры компании, от харизмы того, кто за перестройку отвечает. Но переключиться возможно»,— убежден Константин Пак.

Он перечисляет основные ошибки, которые компании совершают при решении о переходе к работе без откатов. Если появилось желание внедрить электронные закупки, это должно быть сделано жестко и безальтернативно. Когда на электронную систему торгов переводится только один департамент, именно в этом департаменте нужно отныне делать закупки только через ЭТП. Нельзя позволять, чтобы кто-то мог сделать предложение в обход системы. Поставщик, который привык работать с нечистым на руку заказчиком, может не дать свое предложение на площадке. А после окончания торга пообещать продать товар «на две копейки меньше». Если пойти на это, закупщик в дальнейшем будет убеждать руководство, что пользование ЭТП бессмысленная трата денег, и все вернется на круги своя.

Умрем за это

«Что касается поставщиков, мы интересны действительно сильным компаниям. Все сильнейшие в отраслях у нас представлены: что типографии, что сборщики серверов — все с нами. На откатах работает обычно слабая компания. У них товар изначально дорогой, и им нужен механизм продавлива-ния. Некоторые годами так работают. И их наличие в целом плохо сказывается на рынке. Потому что когда компания закупает с откатом, она страдает сама — у нее растут расходы. И она не развивает рынок»,— рассуждает Константин Пак.

Он признает, что 7,4 млрд тенге закупок, которые проводятся на его электронной площадке ежегодно, это смешная цифра. Есть отечественные компании или филиалы крупных западных корпораций, у которых годовой бюджет на закупки больше этой цифры. «Даже те, кто с нами работает, не все проводят через нас. Всего несколько компаний во внутренних документах закрепили, что все торги у них должны проводиться через ЭТП». Но все же наличие некоторого числа клиентов и ежегодный рост числа торгов у mp.kz обнадеживает.

«Чтобы радикально изменить ситуацию, нужно менять отношение к менеджменту. У нас не привыкли платить людям столько, сколько они заслуживают. Возможно, это связано и с налоговой системой, потому что иногда проще, чтобы сотрудник взял откат — с него подоходный налог не надо платить»,— говорит г-н Пак.

Казахстанские компании и их владельцы пока не горят желанием искоренять у себя воровство. Косвенно об этом свидетельствует тот факт, что в Казахстане всего одна крупная ЭТП. На наш рынок пытались зайти россияне — компания «Тендерпро», но после года безуспешных попыток раскачать ситуацию они снизили свою активность в нашей республике.

«Корпоративная коррупция оказывает огромное негативное влияние на экономику,— рассуждает Раимбек Баталов. — Это вопрос делового климата и развития конкуренции. Менталитетом такие вещи оправдывать нельзя. От этого 'менталитета' у нас уже большинство устало, и те, кто больше всего об этом говорят, сами нечисты на руку. Одно дело, как в советское время, когда пациент мог отблагодарить врача коробкой конфет, но тот бы итак свою работу сделал, и другое — это откат при закупках. Мы работали в Китае. И могу сказать, что с нас там взятки не брали. Мы могли пригласить людей, работающих в партнерских организациях, в ресторан или на китайский Новый год отправить им небольшой презент. Но тут есть тонкая грань между выстраиванием отношений и действительно коррупцией. И вот здесь влияние ментальности может быть. Но когда мы говорим, что менталитет предполагает 10 или 30% отката, это все от лукавого».

***

СКОЛЬКО ВЕШАТЬ В ГРАММАХ

ЭТП mp.kz сообщает, что ежегодно ее клиенты в среднем экономят 12% бюджета на закупки. Однако эта цифра включает только торги, где задана цена открытия. Использовать максимальную представленную цену, если цены открытия нет, не вполне правильно, потому что она может оказаться астрономической. Методик вычисления экономии от перехода на ЭТП много. Та же компания Kcell вообще не использует экономию в KPI своего менеджмента, но многие корпорации обозначают этот показатель. На Западе некоторые компании рассчитывают экономию таким образом: это то, какую скидку уже после окончания торгов удалось выбить у поставщика.