08
Декабря
Девальвация экономике не помогла, грозит ли теперь тенге СВР? /Тулеген Аскаров/ - Central Asia Monitor
Участившиеся вызовы нового председателя Нацбанка Данияра Акишева «на ковер» в Ак-Орду изрядно насторожили участников рынка, экспертов, да и население страны. Масла в огонь тревожных ожиданий добавили также прогнозы о скором падении мировых цен на нефть до $20 за баррель и заявления руководства страны о наличии плана действий на такой случай.
Кроме того, в последнее время обменный курс тенге к доллару на удивление стабилизировался, хотя внешние факторы, влияющие на отечественную экономику, за последнее время изменились в худшую сторону.
Похоже, ренегаты берут верх
По совпадению в последний раз г-н Акишев побывал на приеме у главы государства как раз в тот день, когда статистики сообщили об очередном всплеске инфляции в ноябре вслед за октябрем. В годовом выражении, то есть к ноябрю прошлого года, она подпрыгнула до 12,8%. А ее источником стал быстрый рост потребительских цен в октябре (на 5,2% к сентябрю) и за минувший месяц (3,7%). И поскольку в декабре по традиции инфляция ускоряется, то эксперты вполне уверенно предсказывают ее уровень по итогам года в 13-15%.
Между тем согласно законодательству центральный банк отвечает за стабильность потребительских цен в стране. Но так как прогнозный коридор инфляции ранее был определен на текущий год в 6-8%, то, естественно, говорить сейчас о ценовой стабильности не приходится, и государству необходимо принимать решительные меры в этой сфере. Примечательно и то, что Нацбанк пока воздерживается от прогнозов инфляции по итогам 2015-го, а в первых своих выступлениях г-н Акишев полагал, что она будет находиться в районе верхней границы ее запланированного коридора в 6-8% годовых.
Но и помимо резкого скачка инфляции, за первый месяц председательства г-на Акишева в Нацбанке произошел ряд других событий, указывающих на значительные перекосы в действиях монетарных властей по сравнению с заявленной в августе новой стратегией – причем на грани фактического отхода от нее. Так, судя по данным Казахстанской фондовой биржи и оценкам экспертов, регулятор фактически вернулся к политике фиксированного обменного курса.
С 2 ноября, когда г-н Акишев был назначен на пост председателя Нацбанка, по 6 ноября, то есть за первую неделю его работы в этой должности, тенге еще продолжал свое свободное плавание, точнее, падение, опустившись с уровня в 280,37 тенге до 307,53 по итогам соответствующих утренних сессий на KASE. Но потом, с 9 ноября, курс держался в районе 307 тенге и на 4 декабря составил 307,08 тенге, то есть казахстанская валюта даже слегка укрепилась при том, что мировые цены на нефть продолжили снижение, а к обмену санкциями между Западом и Россией добавилось обострение отношений между последней и Турцией. Кстати, на KASE с 10 ноября была отменена вечерняя сессия, что привело к ограничению временных рамок для спекуляций на валютном рынке.
Критические оценки экспертов вызвало и заявление Нацбанка о прекращении поддержки курса тенге к доллару. В пресс-релизе от 5 ноября регулятор сообщил, что в сентябре-октябре прежнее руководство центрального банка отошло от перехода к свободному плавающему курсу тенге, приступив к продажам валюты на рынке. Обошлось это отступление от новой стратегии более чем в $5 млрд., в том числе $3,9 млрд. – в октябре. Они были потрачены из средств Национального фонда и резервов Нацбанка. Однако непонятно, каким путем в таком случае обеспечивается нынешняя стабильность обменного курса.
Более того, на время Нацбанк под руководством г-на Акишева даже ушел с денежного рынка, где моментально взлетела стоимость денег до исторических максимумов, причем регулятор не дал каких-либо пояснений по этому поводу. В ответ аналитики обвинили нового председателя Нацбанка в том, что он фактически отказался от поддержки базовой ставки, на которую опирается механизм инфляционного таргетирования и свободный плавающий обменный курс.
В итоге, по их мнению, на денежном рынке сложилась совершенно абсурдная ситуация. К тому же Нацбанк отменил два подряд заседания по денежно-кредитной политике, запланированные на 6 ноября и 2 декабря, хотя г-н Акишев пообещал в ближайшее время озвучить решение по базовой ставке и следовать намеченному графику ее рассмотрения.
Недовольны все
Теперь регулятор признает очевидное - денежный рынок Казахстана не выполняет свою ключевую роль, спрос и предложение тенговой ликвидности не сбалансированы, сохраняется риск проведения арбитражных сделок на денежном и валютном рынках. Все это ограничивает возможности рынка в плане формирования адекватных процентных ставок по инструментам денежного рынка. Зачем в таком случае правительству и Нацбанку нужно было 20 августа объявлять о переходе к свободно плавающему обменному курсу и инфляционному таргетированию вместо того, чтобы просто девальвировать тенге в очередной раз, остается непонятным.
Эксперты же полагают, что Нацбанк просто отказывается предоставлять банкам второго уровня тенговую ликвидность, вынуждая их продавать доллары и покупать тенге. В итоге они рекомендуют Нацбанку признать, что реалии отечественного валютного рынка не позволяют перейти к свободно плавающему тенге и инфляционному таргетированию. Альтернативой им видится реально работающий валютный коридор, опирающийся на экономически рассчитанный равновесный курс.
Обеспокоены и аналитики МВФ, миссия которого в своем последнем заявлении рекомендовала Нацбанку как можно скорее восстановить инструмент политики процентных ставок и возобновить проведение регулярных совещаний по обсуждению базовой ставки. МВФ также предлагает проводить денежно-кредитную политику «с уклоном в сторону ужесточения в течение длительного периода», прекратить действие соглашений о долгосрочных валютных свопах Нацбанка по мере истечения их сроков, отменить ограничение максимальной величины ставок вознаграждения по депозитам физических лиц либо привязать его к базовой ставке наряду с внедрением срочных депозитов со стандартными условиями.
Кстати, к повышению ставок по тенговым депозитам до 12-15% годовых призвал и глава «Kaspi Bank» Михаил Ломтадзе, полагающий, что такая мера станет стимулом для «переворачивания» населения в такие вклады из долларовых. Ведь по его сведениям, ни один из руководителей других банков, с которыми он встречался в последнее время, не держит сейчас сбережения в казахстанской валюте. Увы, как заявил г-н Ломтадзе, против этого предложения выступает и Нацбанк, и другие участники рынка, опасающиеся роста стоимости кредитования. Г-жа Шаяхметова, к примеру, полагает, что в таком случае кредитование экономики будет полностью «убито».
Против повышения ставок по кредитам высказывается и партия «Ак жол», депутаты которой в мажилисе оказывают активное давление на Нацбанк, требуя от него перейти к политике дешевых денег в рамках политики контрцикличного регулирования, декларированной еще во время второго правления там Григория Марченко.
А финансист Берлин Иришев полагает, что для политики дорогих денег, которой следует сейчас Нацбанк, выбран неудачный момент, так как цены на нефть падают, инвесторы уходят из Казахстана, сокращается доходная часть бюджета и падает экспортная выручка. По его мнению, такая политика приводит к появлению риска рецессии, длительной стагнации, росту инфляции, сокращению производства товаров.
Финансовый мир по г-ну Глазьеву
Но какой должна быть в таком случае денежно-кредитная политика в нынешних сложных условиях, пока неясно, ибо и Нацбанк, и участники рынка, и эксперты не предлагают альтернативы тем подходам, которые представлены в действующих пока программных документах. К ним относятся совместное заявление правительства и Нацбанка о переходе к новой экономической политике и новому режиму денежно-кредитной политики, ее Основные направления до 2020 года и Концепция развития финансового сектора РК до 2030 года. Но в том, что власти ищут альтернативы под давлением быстро ухудшающейся обстановки в мире и готовят к реализации некий план «Б», а то и «В», сомневаться не приходится.
По неофициальным сведениям, в официальной Астане сейчас внимательно прислушиваются к программным заявлениям Сергея Глазьева - советника российского президента, академика РАН, экономиста. Его высказывания опираются главным образом на идею изоляции внутреннего валютно-финансового рынка соседней страны от влияющих на него негативных внешних факторов.
Среди последних в первую очередь указывается на атаки со стороны иностранных спекулянтов из стран, являющихся эмитентами резервных мировых валют, прежде всего США. Чтобы минимизировать их влияние, предлагается стимулировать операции в национальной валюте, то есть в рублях, с одновременным дестимулированием операций в резервных валютах. А также ввести ограничения на трансграничное движение спекулятивного капитала: лицензирование, налогообложение вывоза капитала и другие.
Вполне логично вписывается в этот пакет и давняя политика российского руководства по деофшоризации экономики с переводом активов из офшорных зон обратно в Россию. Во-первых, это позволит вывести российские активы из-под контроля западных финансовых институтов и тамошней правовой системы – контроля, делающего практически невозможным доступ к ним российского государства. Во-вторых, деофшоризация сократит вывод средств из российской экономики и создаст дополнительный приток инвестиций в нее.
Гораздо более радикальным является предложение о срочной распродаже валютных активов России, которые размещены в обязательствах западных стран, участвующих в антироссийских акциях, - США, Великобритании, Германии и других. Альтернативой таким активам могут быть инвестиции в золото и прочие драгоценные металлы, запасы ликвидных товарных ценностей, включая импортные товары, критические для национальной безопасности, ценные бумаги стран, входящих в ЕАЭС, ШОС и БРИКС, а также в капитал международных организаций с участием России. Другая радикальная мера - мораторий на обслуживание кредитов и инвестиций из стран, практикующих арест российских активов.
Понятно, что такие идеи в принципе не отвечают западным теоретическим воззрениям, опирающимся на постулаты свободного рынка. Более того, они носят выраженный антизападный характер, так как базируются на утверждении о том, что зарубежные финансовые институты, опирающиеся на мощь эмитирующих резервные валюты центральных банков, манипулируют российским валютно-финансовым рынком, создавая на нем вполне управляемый хаос.
Г-н Глазьев полагает, что российская экономика в итоге искусственно загоняется в стагфляционную ловушку, когда ВВП падает при росте инфляции и снижении ее монетизации. По его расчетам, на самом деле рост ВВП России мог бы ежегодно составлять порядка 8%, а не сокращаться, как это происходит в последнее время.
Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики (ОНЕГДКП) на 2016–2018 годы. С его точки зрения, они приведут к драматическим социально-экономическим последствиям с дальнейшим спадом производства, инвестиций, ростом инфляции, кризисом неплатежей, ростом безработицы и резким снижение уровня жизни россиян.
Свою негативную лепту вносит и свободно плавающий курс рубля, способствующий потере управляемости макроэкономической ситуацией в стране с переходом ее в режим турбулентности с высокими инфляционными ожиданиями и спекулятивной активностью, резкими колебаниями обменного курса – в общем, в экономические перипетии «лихих» 90-х. Более того, по мнению г-на Глазьева, в рамках новой ДКП Центробанк просто не сможет обеспечивать стабильность курса рубля, проводить инфляционное таргетирование и поддерживать финансовую стабильность.
В целом российский экономист утверждает, что США ведут против России финансовую «гибридную» войну, добиваясь нарушения воспроизводственных процессов в основных секторах ее экономики с последующим ее разрушением. Отсюда следует его вывод о том, что нынешний внешнеполитический курс Кремля должен опираться на политику восстановления национального суверенитета в финансово-экономической сфере с жестким контролем над ее воспроизводством и развитием.
У нас и здесь свой путь?
Возьмут ли в правительстве РК и Нацбанке на вооружение воззрения г-на Глазьева, пока неизвестно, так как международная ситуация вокруг Казахстана значительно отличается от той, которая сложилась вокруг России. К тому же, как это ни парадоксально, но Казахстан по ряду позиций уже давно реализовал некоторые предложения российского экономиста. Так, государству через Нацбанк принадлежит контрольный пакет Казахстанской фондовой биржи. В законодательном порядке за Нацбанком закреплено приоритетное право на скупку всего золота, производимого в нашей стране.
Глава государства неоднократно призывал отечественный бизнес вернуть деньги из офшоров домой в рамках очередной кампании по легализации капиталов, предложив предпринимателям «добровольно принести деньги, открыть всё и жить спокойно, спать спокойно», чтобы «не дергаться, когда звонок в дверь звонит». Так что хотя власти Казахстана и не рискуют открыто отказываться от либеральных воззрений на денежно-кредитную политику центрального банка, формулируя ее по-прежнему в идейном русле монетаристских воззрений, исповедуемых МВФ и Всемирным банком, но на самом деле роль государства здесь не снижается и даже растет.
К тому же отечественное законодательство и без того предусматривает полномочия главы государства по введению специального валютного режима (СВР) в случае угрозы экономической безопасности страны и стабильности ее финансовой системы. Вводится СВР актом президента на основе совместных консультаций с правительством и Нацбанком сроком не более чем на год. Этот режим включает введение требований по размещению без уплаты вознаграждения депозита в размере, определяемом как процент от суммы валютной операции, на установленный срок в уполномоченном банке либо в Нацбанке, получению специального разрешения регулятора на проведение валютных операций и обязательной продаже полученной резидентами инвалюты.
Также могут быть введены ограничения по использованию счетов в иностранных банках, установлены срок возврата валютной выручки и лимиты на объемы, количество и валюту расчета по валютным операциям.
Источник - Central Asia Monitor (Алматы), № 49 (573), 11.12.2015
